Сказки Геннадия Цыферова
Про меня и про цыплёнка
Когда я был маленький и знал очень мало, я всему удивлялся и любил сочинять. Летит, например, снег. Люди скажут — осадки. А я подумаю: наверное, где-то на синих лугах отцвели белые одуванчики. Или, может, ночью на зелёной крыше присели отдохнуть весёлые облака, свесив белые ножки. Если облако дёрнуть за ножку, оно вздохнёт и полетит. Далеко полетит куда-то.
К чему это я всё рассказываю? Вчера в нашем курятнике случилась удивительная вещь: из белого куриного яйца в зелёный мир проклюнулся жёлтый цыплёнок. Вчера он был маленький и мир видел впервые.
Вот о том, как он был маленький и всё видел впервые, я и решил написать книжку.
Хорошо быть маленьким. А ещё лучше — всё видеть впервые.
Удивление первое
Чему удивился цыплёнок вначале? Ну, конечно, солнышку. Он взглянул на него и сказал:
— А это что? Если это шарик, то где же ниточка? А если это цветок, то где же ножка?
— Глупый, — засмеялась мама-курица. — Это же солнышко.
— Солнышко, солнышко! — пропел цыплёнок. — Надо запомнить.
Потом он увидел ещё одно солнышко, в маленькой капельке.
— Маленькое солнышко, — шепнул он ему в жёлтое ушко, — хочешь, я отнесу тебя в наш маленький дом, в курятник, где темно и прохладно?
Но солнышко там не захотело светить. Опять вынес цыплёнок солнышко на улицу — горит.
— Глупое солнышко! — рассердился он. — Где светло — светит, а где темно — светить не хочет. Почему?
Но никто, даже большие и взрослые не могли объяснить ему это.
Удивление второе
А чему удивился цыплёнок потом? Опять, опять солнышку.
Какое оно? Конечно, жёлтое. Таким цыплёнок увидел его впервые и решил, что таким оно будет всегда.
Но однажды озорной ветер размотал золотой клубочек. На пути, по которому ходило солнышко, от холмов до речки протянулась разноцветная радуга.
Взглянул цыплёнок на радугу и засмеялся: да ведь солнышко совсем не жёлтое, оно разноцветное. Как матрёшка.
Открой жёлтую матрёшку — в ней синяя. Открой синюю — в ней зелёная. Открой зелёную — в ней голубая. А в голубой ещё красная, оранжевая.
Так и солнышко. Если раскатать, размотать его клубочек, будет семь цветных полосочек. А если каждую из этих полосочек смотать отдельно, будет семь цветных солнышек. Жёлтое солнышко, синее, голубое, зелёное, всякие солнышки.
А сколько дней в неделе? Тоже семь. Значит, каждый день взойдёт какое-нибудь одно солнышко. В понедельник, например, синее, во вторник — зелёное, в среду — голубое, а в воскресенье — жёлтое.
Воскресенье — весёлый день.
Как цыплёнок рисовал
Подарили цыплёнку десять цветных карандашей. Подумал он и решил: нарисую десять разноцветных котят. Потом ещё подумал и решил: нет, лучше нарисовать пять разноцветных котят. А ещё лучше одного разноцветного котёнка.
Котёнок получился смешной. Глаза у него голубые, усы красные, уши серые, спинка белая, а ножки такие: голубая, зелёная, жёлтая, синяя.
Стали цыплёнка спрашивать:
— Почему ты так делал? А он смеётся:
— Неужели не понимаете? Это котёнок надел разноухую шапку. А это ему подарили белую шубку. И разноцветные ботинки купили. А усы у котёнка красные: он пил красный кисель. По усам текло, а в рот ничего не попало.
Как цыплёнок впервые сочинил сказку
Да очень просто: взял и сочинил. Рассказали ему как-то сказку о домике на курьих ножках. Подумал он и придумал тут же другую: сказку о домике на телячьих ножках. Потом о домике на слоновьих ножках. Потом о домике на заячьих ножках.
У домика на телячьих ножках, по его словам, росли рожки.
У домика на заячьих ножках росли ушки.
У домика на слоновьих ножках висела труба-хоботок.
А у домика на курьих ножках алел гребешок.
Домик на заячьих ножках запищал: «Хочу прыгать!»
Домик на телячьих ножках замычал: «Хочу бодаться!»
Домик на слоновьих ножках запыхтел: «П-ф-ф! Хочу в трубу дудеть!»
А домик на курьих ножках пропел: «Ку-ка-ре-ку! Не пора ли вам всем спать!»
Тут во всех домиках погасли огни. И все уснули.
Про друзей
Друзей у цыплёнка было мало. Всего один. Это потому, что он искал друзей по цвету. Если жёлтый — значит, друг. Если серый — нет. Если бурый — тоже нет. Шёл как-то цыплёнок по зелёной дорожке, увидел жёлтую ниточку и пошёл по ней. Шёл, шёл и увидел жёлтую гусеницу.
— Так это ты, мой жёлтый дружок? — сказал цыплёнок.
— Да, это я, — проворчала гусеница, — жёлтый дружок.
— А что ты тут делаешь?
— Не видишь разве? Тяну жёлтый телефон.
— А зачем?
— Не догадываешься? Голубой колокольчик, что живёт в лесу, и синий колокольчик, что живёт на лугу, решили сегодня позвонить друг другу.
Динь-динь-динь-динь — так весь день звонили колокольчики друг другу и желали дождя и солнца.
— Неужели им больше нечего сказать? — засмеялся цыплёнок.
Что делали два жёлтых друга
Что делают все маленькие? Играли. Плясали. Выдували пузыри. Шлёпались в лужу.
А ещё грустили. А ещё иногда плакали.
Почему они грустили
В понедельник вот почему. В этот день они обманули своих мам. Они сказали им: «Мы пойдём на лужок». А сами пошли на речку ловить карасей.
Конечно, если бы это был мальчик, он бы покраснел. Если девочка — тоже.
Но они были жёлтый цыплёнок и жёлтая гусеница. И они весь день желтели, желтели, желтели. А к вечеру стали такие жёлтые, что на них никто без синих очков не мог смотреть. А кто смотрел без синих очков, тот вздыхал и плакал: «Как это всё печально! Как это всё печально! Они обманули своих мам!»
Во вторник…
Во вторник они решили запустить змея. Весь день цыплёнок склеивал его, а гусеница тянула жёлтую ниточку. Потом они привязали ниточку к змею. Дунул ветер, и змей улетел так далеко, что его не стало видно. Проскакала мимо лягушка. Засмеялась:
— Ниточку держите, а змея потеряли!
Пробежал мимо козлик. Засмеялся:
— Держите ниточку, а где же змей?
Надоело цыплёнку и гусенице объяснять, почему змея нет. Когда у них то же самое спросил поросёнок, они сказали ему:
— Это, хрюк, вовсе не змей. Мы привязали ниточку к солнышку, а оно ушло за гору. Мы его держим за ниточку, и опять встанет жёлтое солнышко.
Утром они смотали ниточку, но почему-то вместо солнышка проплыла тучка, и весь день лил дождь.
Почему они смеялись
В среду решили они играть в прятки. Утром решили, в обед считались:
— Раз-два-три-четыре-пять! Кто играет — тот бежать!
Убежал цыплёнок и спрятался под крылечко. Уползла гусеница и спряталась под листочек. Ждут, кто кого найдёт. Час ждали — никто никого не нашёл. Два ждали — никто не нашёл…
Наконец вечером нашли их мамы и отчитали:
— Разве это прятки? Прятки — это когда кто-нибудь от кого-нибудь прячется. Кто-то кого-то ищет. А когда все прячутся, это не прятки!
В это время загремел гром. Однако дождя не было, и пошёл град. Тук-тук-тук, — весело стучал по крыше.
Как цыплёнок встретил гусёнка
— Странно, — пропищал цыплёнок, — сам-то белый, а ножки розовые. Ты что, чулочки розовые купил?
— Нет.
— Ботиночки розовые надел?
— Нет.
— Так что же?
— А я их в синей воде мыл, — вот они у меня и покраснели от холода.
— А если я буду мыть в синей воде, у меня тоже покраснеют?
— Тоже не тоже, также не также, а попробуй.
Пошли жёлтая гусеница и жёлтый цыплёнок к синей воде, и стала гусеница поливать ему из ковшика на лапки. Ждал цыплёнок, когда будут лапки розовыми, а лапки почему-то стали синие. Тут уж все немало посмеялись: «Это что такое? Жёлтый цыплёнок на синих ножках. Разве не смешно? Очень смешно!»
Я рассказал тебе, почему бывает грустно. Я рассказал тебе, почему бывает смешно. А знаешь ли ты, что иногда бывает и грустно, и смешно. Так было однажды и с цыплёнком.
В воскресенье он спросил у гусеницы:
— Как стать большим?
— Надо больше кушать, — серьёзно ответила гусеница. — Мальчику надо кушать кашу, девочке — кисель. А тебе, желторотый, лучше всего есть клюкву. Съешь одну клюквинку, и вырастет у тебя красный гребешок. Съешь другую — вырастет красная бородка.
Съел цыплёнок одну клюквинку, и ничего у него не выросло. Съел другую — тоже ничего. Заплакал он, и от слёз у него покраснели глазки. Все смотрели на цыплёнка и не могли понять, что с ним. Если глазки покраснели оттого, что он плакал, — это уже грустно. Никто не мог ничего понять. И сам цыплёнок тоже.
Весь день он смеялся и весь день плакал.
Взрослые говорят: это смех сквозь слёзы.
Ну вот и всё.
— Как всё, разве это конец? — спросишь ты.
Нет, не конец. Разве хорошо, когда что-то хорошее кончается? Когда я был маленький и знал очень мало, мне всегда было грустно, если что-то хорошее быстро кончалось. Хороший день. Хороший вечер.
Хорошее солнце.
И цыплёнок и гусеница тоже очень хорошие. Так зачем же мне придумывать конец?