Басня Крылова

Лев пестрых невзлюбил овец.

Их просто бы ему перевести не трудно;

Но это было бы неправосудно —

Он не на то в лесах носил венец,

Чтоб подданных душить, но им давать расправу;

А видеть пеструю овцу терпенья нет!

Как сбыть их и сберечь свою на свете славу?

И вот к себе зовет

Медведя он с Лисою на совет —

И им за тайну открывает,

Что видя пеструю овцу, он всякий раз

Глазами целый день страдает

Я что придет ему совсем лишиться глаз,

И, как такой беде помочь, совсем не знает.

«Всесильный Лев! — сказал, насупяся, Медведь, —

На что тут много разговоров?

Вели без дальних сборов

Овец передушить. Кому о них жалеть?»

Лиса, увидевши, что Лев нахмурил брови,

Смиренно говорит: «О царь! наш добрый царь!

Ты, верно, запретишь гнать эту бедну тварь —

И не прольешь невинной крови.

Осмелюсь я совет иной произнести:

Дай повеленье ты луга им отвести,

Где б был обильный корм для маток

Я где бы поскакать, побегать для ягняток;

А так как в пастухах у нас здесь недостаток,

То прикажи овец волкам пасти.

Не знаю, как-то мне сдается,

Что род их сам собой переведется.

А между тем пускай блаженствуют оне;

И что б ни сделалось, ты будешь в стороне».

Лисицы мнение в совете силу взяло

И так удачно в ход пошло, что, наконец,

Не только пестрых там овец —

И гладких стало мало.

Какие ж у зверей пошли на это толки?

Что Лев бы и хорош, да все злодеи волки.