Японская народная сказка.
Жила в городе Осака одна бедная вдова, и был у неё сын, по имени Тораян.
Часто бранила она сына за то, что он первый на свете ротозей, вечно в беду попадает. Посуда у него из рук валилась. Кошелёк сам, без помощи вора, исчезал неизвестно куда. Верёвка вокруг ног оплеталась, грабли по лбу били. А уж если Тораян падал, то, как нарочно, в самую грязную лужу во всём городе.
По приказу своей матушки жарил он угрей на продажу. Тем и промышлял.
Как-то раз купил Тораян большого жирного угря, положил на доску и хотел было ножом отхватить ему голову, да, как всегда, зазевался. Соскользнул угорь с доски, вильнул хвостом — и в канаву. А там в другую. А из другой в третью.
— Эй, куда ты? Постой, милый, подожди!
Бежит Тораян за угрём. Уже за хвост его было схватил, да споткнулся и снова выпустил. Бежит дальше. Вот и городу конец.
Прибежал Тораян на поле, где редька росла.
А хозяин поля как закричит:
— Эй ты, чего здесь бегаешь по моей земле? Овощи топчешь!
— «Чего, чего»!.. Ловлю сбежавшего угря, вот чего! Да, уж видно, не поймаю. Как же я теперь вернусь домой? Мать у меня знаешь какая строгая?! Ах, несчастный я, лучше бы не родиться мне на свет! Куда я теперь денусь?
— Ну чего ревёшь! — говорит ему крестьянин.- Слезами горю не поможешь. Если боишься домой идти, оставайся у меня. Возьму я тебя в работники, поможешь редьку убирать.
Обрадовался Тораян, взялся за работу. На беду, попалась ему большая редька с таким крепким корнем, что никак не выдернешь. Понатужился Тораян, упёрся ногами, тянет изо всех сил:
— А ну, ещё раз!.. Идёт, идёт, пошла!.. Опять ни с места… Ну погоди, я сейчас тебя так рвану, что если б ты деревом была, и то бы с корнями из земли выскочила.
Как рванёт он редьку!
Выскочила она из земли — пон! А Тораяна подбросило, словно щелчком, высоко-высоко. Полетел он вверх, как стрела, спущенная с тетивы, и хлоп! Упал возле дома одного бочара на улице Бочаров.
Онемел бочар от испуга.
— Откуда ты? Вот уж правда с неба свалился.
— Тянул я из земли большую редьку да как дёрну изо всех сил, ка-ак выскочит она — пон!.. Меня к вам и забросило,- рассказал Тораян, потирая ушибленную спину.- Не могу я теперь идти к моему хозяину — огороднику. Засмеёт он меня. И домой не могу идти, матушки боюсь! Куда мне теперь деваться, бедняге! Не приютишь ли ты меня, хозяин?
— Вот оно, выходит, какое дело! — удивился бочар.- Ну что ж, мне как раз нужен работник. Будешь ободья на бочки набивать.
Начал Тораян набивать бамбуковый обод на бочку, да, видно, у него от рождения обе руки были левые. Согнул обод в круг и не удержал.
— Пин! — щелкнул обод да как подбросил Тораяна высоко-высоко! Хлоп! Упал он на землю. Глядит, где это он? Оказалось — во дворе зонтичных дел мастера на улице Зонтов.
— Ты откуда такой взялся, с молотком в руке? — удивился хозяин.- Каким ветром тебя занесло?
— Служил я у одного бочара, набивал ободья на бочку. А один обод так сильно щёлкнул меня, что взлетел я под самые небеса… Стыдно мне теперь бочару на глаза показаться. Не приютишь ли ты меня, хозяин, у себя?
— Что ж, хорошо! Натягивай бумагу на зонты, это дело нетрудное.
Поглядел Тораян вокруг. Повсюду во дворе зонты пестреют, словно медузы в море.
«Что ж, я, кажется, нехудо устроился,- думает Тораян.- Возьмусь-ка я за работу».
Натянул он бумагу на самый большой зонт и понёс его показывать хозяину. Вдруг, откуда ни возьмись, налетел вихрь. Ему бы бросить зонт, да не догадался Тораян, и понёс его ветер, закрутил, как пушинку.
Держится Тораян за ручку зонтика, болтает в воздухе ногами. Так высоко, верно, ни один воздушный змей не залетал.
Всё выше и выше летит ротозей и очутился на самом небе. Под ногами у него облака. Видит он, стоит на облаках высокий красивый дом. Крикнул Тораян:
— Эй, хозяева, кто в доме есть, отзовитесь!
Вышла из дверей на зов Тораяна диковинного вида женщина. Глаза у неё так и сверкают, так и сверкают как молнии. Даже зажмурился Тораян.
Говорит она:
— Как ты попал к нам сюда, человек? Это ведь дом громовиков, а я — Огненная зарница.
Подкосились ноги у Тораяна. Насилу-то, насилу сошло у него с языка:
— Так, значит, зонт меня на самое небо занёс? Что теперь со мной будет? Пожалей меня, дай приют.
Тут как раз идут рогатые черти, стучат в барабаны. Это и были громовики. Рассказал им Тораян про свою беду.
— Ну что ж, пожалуй, поживи у нас,- говорят громовики.- Поможешь нам. Как ударим мы в свои барабаны: горо-горо-горо-горо,- ты сразу лей воду из кувшина.
— Уж постараюсь.
Стали черти бить в барабаны, Тораян воду из кувшина на землю льёт, Огненная зарница то и дело глазами сверкает.
Посмотрел Тораян сквозь облака на землю:
— Вот смех-то, веселая работёнка! Ой, вот потеха!
Льёт Тораян воду из кувшина, а на земле суматоха. Люди бегают, как испуганные муравьи, бельё с шестов снимают, зонты раскрывают, прячутся кто куда. Загляделся Тораян, зазевался да и ступил в просвет между облаками.
Летит Тораян с неба вверх тормашками. Ухватился было за крыло пролётного дикого гуся… Закричал дикий гусь не своим голосом. Выпустил его Тораян — и шлёп! Угодил в самую середину Осакского залива. Только круги по воде пошли.
В один миг очутился Тораян на морском дне.
Стоит под водою дворец дивной красоты, весь жемчугами изукрашен.
— Ой, что это? Никак, дворец Повелителя драконов?
Вышла к Тораяну Отохимэ, прекрасная дочь морского царя, и повела гостя к своему отцу.
Ласково встретил морской царь Тораяна.
— Ты откуда взялся, гость? Волны ли морские тебя унесли, с корабля ли ты упал?
— Нет, не с корабля я упал, с самого неба.
И рассказал морскому царю всё, что с ним приключилось.
Стал морской царь хохотать. Рыбы и те до слёз смеются. Осьминог за бока хватается.
— Ну, развеселил нас гость, спасибо тебе.
Подали тут богатое угощение.
Стали рыбы танцевать, осьминог прыгать. Морские девы песни запели.
Говорит Отохимэ гостю:
— А видел ли ты, какой прекрасный у нас сад? В нём все цветы года разом цветут.
Захотелось Тораяну сад посмотреть.
Прекрасная царевна Отохимэ ему наказывает:
— Смотри же, гость, будь осторожен. Если спустится сверху какое-нибудь вкусное лакомство, не польстись на него,- беда случится.
Хорош сад у морского царя. Всё сразу в нём цветёт: и весенние вишни, и летние ирисы, и осенние хризантемы.
Гуляет Тораян по серебряным дорожкам, посматривает вокруг.
Вдруг спускается, откуда ни возьмись, кусочек мяса, да такой на вид нежный и вкусный. Висит он перед самым носом Тораяна. Забыл Тораян слова морской царевны, поймал приманку ртом да как завопит:
— Ой! Ай! Что-то мне в губу впилось. Спасите!
Мясо-то было на рыболовный крючок насажено! Чувствует Тораян — тащат его кверху. Как показалась его голова из воды, рыбаки на лодке всполошились:
— Чудище! Чудище! Поймали мы на крючок чудище морское!
Тораян им в ответ со слезами:
— Да какое я чудище! Такой же человек, как и вы! Спасите, помогите!
— И правда, как будто человек! Вот диво!
Вытащили рыбаки Тораяна из воды и спрашивают:
— Откуда ты взялся такой? Какого роду-племени? Где живёшь?
— Живу я в городе Осака, тут неподалёку.
— Вот так штука! Поймали мы на удочку здешнего парня. Куда только наш брат не заберётся!
Взвалили они Тораяна на плечи и понесли домой к строгой матушке на расправу.